Вступления в Североатлантический Союз  Польши, Чешской Республики,  Венгрии как первых пост коммунистических государств, которые в  прошлому принадлежали к Варшавскому Пакту.  Сегодня  не  возникает  сомнений в правильности этого стратегического выбора ( для которого в специфической  геополитической ситуации стран не было и нет альтернативы), несмотря на то, что  Североатлантический союз нередко подвергают критике то за участие в вооруженных акциях во время миссий, то за отсутствие целостности, солидарности и эффективности, которые  хотелось бы видеть.

Наилучший выбор  Польши, которая в период холодной войны находилась на границе противоположных военно-политических блоков, могла представлять поле для их непосредственной вооруженной конфронтации. В 90-х годах,  после распада Варшавского Пакта, страна находилась ( до 1999 г.) в так называемой серой или, даже,  буферной зоне относительное ухудшение стратегического положения учитывая опасное к тому времени окружение. Вступление в НАТО было  наилучшим из возможных вариантов выхода из этой ситуации.
Альянс с самого начала пути к членства воспринимался поляками не только как главное учреждение,  которое гарантирует безопасность, а также основная плоскость отнесения польской политики в целом – которая к определенной мере направлена на „упорядочение” польской деятельности в сфере  военное, политического и дипломатического отношения с Западом, а также та, которая очерчивает  польскую стратегическую культуру и форму польских вооруженных сил.

Информационная политика Альянса была умно и  продуманно, а потому эффективно реализованная. В середине 90-х лет, то есть именно тогда, когда решалась судьба так называемой первой волны расширения на Восток путем присоединения Польши, Венгрии и Чехии, НАТО представлялось не только как военная организация, а и как политический союз.
НАТО акцентировало внимание на том, чтобы не сводить стремление Польши к членству в этой  организации к вопросу угрозы со стороны так называемого российского фактора, который со всей очевидностью,  было бы значительным упрощением. Альянс апеллировал к представителям элиты из Польши и других стран,  чтобы не проводилась антагонистическая политика в  отношении к России, не разрушалась едва лишь  построенная после холодной войны система европейской безопасности. Организовывались многочисленные  встречи, на которые обсуждался данный вопрос.

Обобщая, можно утвердить: практически каждый аспект деятельности НАТО был представлен в хорошем свете, который в свою очередь создавало положительный или, даже, очень  положительный образ Альянса. Такое положение вещей содействовало интеграции Польши с  Североатлантическим союзом, хотя необходимо обратить внимание на разные аспекты этого процесса:
Однако, необходимо констатировать, что в начале существовала определенная неопределенность относительно  возможной формулы участия в Североатлантическом союзе, определенной мерой через политиков. Самую большую  популярность получили такие пропагандированные формулы: образование „Nato-bis”, „land lease”. Многочисленность этих предложений создала хаос в СМИ и  обществе.

Информация – это не пропаганда
Однако, информационная политика состояла на снабжении информации, на информировании, а не  пропаганде. Это означало, что события и процессы, которые касались НАТО, были представлены в СМИ в таком же стиле, как и все другие, а  не согласно какому-то плану или по особым правилам.
Вместо того, вполне естественно, что обращалось особое внимание на событии, которые были очерчены как что-то  новое, например, первые визиты президента РП,  Леха Валенсы, Брюссель, генеральному секретарю НАТО, Манфреда Вернера, к Варшаве, на первые обучения Альянса на территории  Польши и т.п. В конце концов, как не обратить внимание на такие моменты, как факт того, что генеральный  секретарь НАТО – Манфред Вернер — почти упал на колена перед польской премьер-министр  Ханною Сухоцкой в главном коридоре.
Несколько государств-членов, а конкретно США,  Федеративная Республика Германия, Норвегия,  Голландия, Дания, а также Штаб-квартира НАТО, организовали очень интересный т.н. „study tours” для публицистов, которые занимались проблематикой безопасности и Альянса.